В Казахстане объем рынка легкой промышленности в 2024 году составил 4 271 миллион долларов, что в 2,2 раза выше в сравнении с 2020-м — 1 916 миллионов долларов. При этом доля участия легкой промышленности в ВВП страны составляет лишь 0,09 процента.
В то же время производство одежды в республике растет в стоимостном выражении уже десятый год подряд. Почти половина выпуска в секторе приходится лишь на четыре региона страны — Шымкент, Алматы, Алматинскую и Карагандинскую области.
Несмотря на рост собственного производства, объемы казахстанского пошива одежды критически недостаточны для покрытия потребностей. Практически весь ассортимент на рынке — импортного производства. Так, в общем объеме имеющихся ресурсов верхней трикотажной одежды на долю импорта приходится 99,5 процента, в сегменте верхней одежды, помимо трикотажной, — 99,4 процента, в секторе трикотажной одежды и аксессуаров для грудничков — 99,2 процента, как и в категории свитеров и джемперов. Доля импортного нижнего белья составила 99 процентов, колготок и прочих трикотажных чулочных изделий — 94,7, спортивных костюмов — 93,5.
Сегодня в стране работает свыше 1400 предприятий легпрома. Из них 803 — по производству одежды, 481 — по выпуску текстильной продукции, 122 — кожаных и сопутствующих изделий. Только в этом году стартуют девять новых инвестиционных проектов, которые откроют около 600 рабочих мест. За последние пять лет отрасль пополнилась более чем тремя тысячами рабочих мест. Реализовано свыше 40 проектов.
На II Съезде предприятий легкой промышленности Казахстана прозвучало, что сегодня в этой сфере занято около 28 тысяч человек, примерно 60 процентов из них — женщины. Для обеспечения преемственности и продолжения системной работы в настоящее время разрабатывается Комплексный план развития легпрома на 2026-2030 годы.
Первые фабричные производства легкой промышленности появились на территории Казахстана еще во второй половине XVIII века. Расцвета отрасль достигла во времена Советского Союза, когда в республике насчитывалось более 1000 предприятий, налоговые поступления с которых пополняли бюджет на четверть. К примеру, в ГУМе, в Москве, можно было купить рубашку, пошитую на трикотажке в Жезказгане. После распада СССР значительная часть крупных фабрик была закрыта. В последующие годы предприятиям легкой промышленности приходилось заново налаживать все производственные циклы от поставки сырья до приобретения современного оборудования.
Новейшая история
Такова судьба и швейной фабрики в Абае. Нынешние руководители предприятия Нурхан Жумабеков и Ирина Малюк строили бизнес буквально на руинах.
— Не я ее создавал, — говорит о фабрике Нурхан Жумабеков. — При Советском Союзе построили. В 1967-м началось строительство. Ее сдали в эксплуатацию 30 декабря 1969 года. Изначально это была фабрика на три тысячи швей. В 1970-м на ней изготовили миллион плащей. В 1980-м — два миллиона плащей и курток. Предприятие было одним из крупнейших в регионе. Объем налоговых отчислений с него занимал второе место после Карагандинского металлургического комбината (Кармет в Темиртау). Но в 1997 году было возбуждено дело о банкротстве швейной фабрики, и в 2003-м ее ликвидировали. Двадцать лет она стояла разбитая. Была проблемным залогом у банка. Мы ее выкупили в 2017 году.
Начали ремонт. Только год мусор выкидывали со всех окон. Никакой инфраструктуры не было: ни электричества, ни отопления, ни воды, ни канализации.
У нас команда небольшая. Действовали своими силами, хозспособом. Брали 6-7 строителей. Швеи шили, деньги аккумулировали. И платили строителям. Отремонтировали шесть тысяч квадратных метров из 18. Цена, по которой приобретен промышленный комплекс, для меня очень высокая. Можно сказать, огромная. Но, если смотреть не через призму моих возможностей, то цена для такого здания просто смешная. Восстанавливать нелегко. Но это исключительно мое восприятие. Если бы государство помогло с инфраструктурой, то это была бы уже совсем другая история. Но на разбитый промышленный комплекс швейной фабрики никто кредит не дал. Никакая государственная программа на помощь нам не пришла. Банально взяли обычный кредит в Kaspi Bank.
Сегодняшнее ТОО «Абайская швейная фабрика» — возрожденное предприятие, до этого — ТОО «Стежок».
— До Абайской швейной фабрики мы ютились на 360 квадратных метрах маленького цеха, — рассказывает Нурхан Жумабеков. — Уже тогда не просто мечтали о большем, а выжимали из цеха максимум. Мало того что швейные бригады работали в две смены, так еще и раскройные бригады часто оставались в третью смену. Ночами я в паре со слесарем-ремонтником настилал полотна ткани, чтобы в семи утра их рассекли на карманы, воротники, полочки, кокетки, спинки и рукава.
Были в постоянном режиме non-stop. Это с того времени мы выработали способность обслуживать множество микрозаказов: 10, 15, пять комплектов. И почти каждый заказчик тогда, да и сейчас тоже, просил поставку в самые сжатые сроки.
Семейная «химия»
Сегодня на фабрике работают 100 человек. Это и швеи, и раскройщики, и продавцы, и строители, и технический персонал. Малый швейный цех в прошлом — дело супруги Нурхана Жумабекова.
— Она всю жизнь занималась именно этим бизнесом, а я — юридическим сопровождением крупных промышленных предприятий, а также контролировал их бухгалтерию, — продолжает собеседник. — Учился на чужих ошибках. У нас с супругой слились две компетенции. Такая «химия» получилась. И из маленького швейного цеха создали крупную фабрику. Шьем спецодежду. Очень много делаем мерча. Это коллаборации с Freedom Holding, хоккейным клубом «Сарыарка», футбольной командой «Шахтер». Делаем брендированные линейки одежды для них. Шьем свой бренд ABAI. Он при Советском Союзе писался на кириллице. Мы провели ребрендинг. Сейчас — на латинице.
Наш конек — зимние утепленные куртки. В них ходят Президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев, народный артист Димаш Кудайберген. Аким Карагандинской области Ермаганбет Булекпаев встречал главу Татарстана в плаще, купленном в нашем магазине. Заглянул в него и олимпийский чемпион Серик Сапиев. А я сам через каждые полчаса заглядываю в выписку банка с выручкой магазина — 103 660 тенге. Хорошо. На 10 дней фабрика обеспечена электроэнергией!
Цены сегодня в магазинах и на рынке на одежду самые разные. Можно найти и акционные вещи по низкой цене.
— Футболка за 1500 тенге может быть, если ее сошьют в Узбекистане, где делают пряжу, красят. И там же шьют. Но футболки — низкомаржинальный продукт. Конкурировать ни к чему. И это не наше. Мы умеем хорошо шить куртки. Показывали их в Берлине, где удивлялись качеству. Хотят с нами работать. Но качество надо закрепить через автоматизированное оборудование. У нас его пока не хватает, — рассуждает Нурхан Жумабеков.
Не только в легкой промышленности, но и вообще в промышленности, по мнению руководителя фабрики, ситуация аховая. У нас в стране — проходной двор. Таможня не работает. Все флаги ходят в гости к нам.
— Хотя это мы здесь гости, потому что вынуждены платить все налоги, пошлины. А контрабандисты — ничего. Заходят со свистом. А потом нас еще и спрашивают: «А почему отечественное дороже?». Если бы контрабандисты платили все налоги, ситуация была бы совсем другой. Рынок в легпроме не «серый», он «черный». Сходите на рынки. Там все контрабанда. А наш хлопок экспортируется в чистом виде, не перерабатываясь. Кожа гниет, шерсть сжигают и закапывают. К трем простаивающим текстильным комбинатам в Шымкенте добавился четвертый. Скажут — критикуя, предлагай. Офсетный контракт или контракт со встречными обязательствами. Кто у нас там из года в год силовые структуры одевает? Загрузите их встречным обязательством наладить пошив джинсов для населения! Кто у нас там из года в год КТЖ постелью снабжает? Загрузите их встречным обязательством обеспечить людей качественной постелью!
В городе Сарани идет строительство очередного предприятия. К имеющимся автобусному, шинному, заводу бытовой техники прибавится завод грузовой техники. На фоне таких новостей всякий раз ловлю себя на мысли, что опаздываю, что не выдерживаю своего же графика развития Абайской швейной фабрики, развития бренда ABAI. Если бы нам досталось несколько крох от саранского пирога, то фабрика была бы уже в другой лиге. Но все четыре саранских завода — это продолжение историй уже состоявшихся мировых брендов: Yutong, Viatti, Artel и теперь HOWO. Значит, юному бренду ABAI не стоит сильно расстраиваться.
Зато саранский промышленный пирог замешан не только на деньгах корпораций, владеющих перечисленными брендами, но и труде абайских швей, ежемесячно отчисляющих подоходный налог на госпрограммы, поддерживающие саранские проекты. Это наполняет и юный абайский бренд значимостью. Возможно, никогда Абайская швейная фабрика так и не будет признана инвестором, делающим для города Абая то же самое, что сейчас делают для Сарани четыре завода Yutong, Viatti, Artel и НОWO. Зато придет время, когда бренд ABAI как минимум встанет вровень и с Yutong, и с Viatti, и с Artel, и с НОWO. А значит, придет время, когда бренд ABAI все-таки станет инвестором. Перспектива — все в совокупности. Одно без другого не бывает. Будем расширять и линейку продукции, и штат, — делится Нурхан Жумабеков.
В Карагандинской области много швейных предприятий. Только в Караганде как минимум десять. Они шьют спецодежду, сидят на госзаказах. В Абае с последними туго.
— Фабрика подписала договор о госзакупках, — говорит Нурхан Жумабеков. — Маленький договор, на 0,25 процента общего объема производства предприятия 2024 года. Это второй случай в 2025-м, когда государство пришло на фабрику. Первый договор еще меньше, на 0,18 процента нашего общего объема. Итого в портфеле фабрики в 2025 году два договора госзакупок, занимающих в общем объеме 0,43 процента... Так получилось, что мы лет семь не проявляем инициативу к госзакупу. Тогда откуда эти два договора? Объяснение простое — нас попросили поучаствовать. Попросили из-за качества нашей продукции, 0,43 процента — хорошо это или плохо? Безусловно, плохо. Плохо в первую очередь для государства, а для фабрики госзакуп — просто экзотика и 0,43 процента — тому подтверждение.
Под лозунгом производства ТНП и продуктов питания финансировались даже многочисленные торгово-развлекательные центры! А Абайская швейная фабрика? А мы — нет. Нас простимулировал рынок, закалил спрос и держал на строгой диете предложения. Начиная с 1991 года было принято несколько сотен госпрограмм и национальных проектов, и все мимо Абайской швейной фабрики.
И свой ипподром
У предприятия появилась маркетинговая команда. Здесь научились восстанавливать фабрику, умеют шить, работать на качество. Теперь надо научиться продавать. Это важно. Крупные торговые точки для реализации продукции сегодня — это дорого.
— Мы продаем через свой магазин, маркетплейсы, Инстаграм. В торговом центре аренда — от 10 тысяч тенге за квадратный метр. Надо 200 метров. Это два миллиона тенге в месяц. А еще зарплата — полтора миллиона тенге. Чтобы окупать эти три с половиной миллиона, надо соответственно продавать. Горлышко узкое. Сейчас весь мир уходит в интернет-продажи. Зачем лезть в бутылку, когда все из нее выходят. На маркетплейсах зарабатывают сами маркетплейсы, а продавцы — гораздо меньше. Но это ресурс. Практичнее, чем стационарный магазин. Сейчас даже Adidas продает через свой сайт, помимо прочего. Планируем открыть сайт и мы, где будет корзина, возможность оплачивать со всего мира.
Но не одеждой единой жив коллектив. Комиссия сделала ревизию территории фабрики на предмет организации детского конного клуба. Иппотерапия нужна маленьким абайцам.
— Наша швейная фабрика предложила местным производителям свои площади в качестве малой промышленной зоны. Комплекс в масштабах города огромен — три гектара земли и 18 000 квадратных метров. И вот у нас первый сосед, коллега — мебельный цех! В нашей кухне, кстати, мебель этого цеха. Уверен, соседство поможет обеспечить наше будущее общежитие нужными атрибутами.
Абайская швейная фабрика по меркам города с 30-тысячным населением — крупное предприятие. Скоро будет крупным и по меркам Карагандинской области. Мы не только солидный плательщик индивидуального подоходного, имущественного, земельного налогов, НДС, пенсионных, социальных и медицинских отчислений, но и якорное предприятие Абая, дающее микробизнесу региона развитие, — заключил Нурхан Жумабеков.
Фото автора