Казахстану вновь разрешили отправлять рога сайгака на импорт. По данным Минэкологии, CITES (Конвенция о международной торговле видами дикой фауны и флоры, находящимися под угрозой исчезновения) сняла нулевую экспортную квоту на рога сайгака из РК. Решение приняли на Конференции сторон в Самарканде.
Генеральный секретарь организации Ивонн Игуэро отметила, что страна добилась впечатляющих результатов в сохранении вида. Численность сайгака выросла с 21 тысячи до более чем 4 миллионов особей, что позволило вернуть право на экспорт дериватов. При этом Казахстан обязался направлять доходы от легальной торговли рогами на сохранение биоразнообразия и восстановление экосистем.
Решение о легальном экспорте рогов сайгака — тема, которая моментально вызывает две противоположные реакции. Одни говорят: «Наконец-то! Миллионы долларов мимо бюджета перестанут утекать через черный рынок». Другие тревожатся: «Вот теперь браконьеры точно оживятся». Как обычно, правда где-то посередине.
В чем ценность рогов?
Сайгак — не только символ казахстанских степей, но и «золотой теленок» восточной традиционной медицины. В Китае и ряде азиатских стран порошок из рога считается средством от жара и воспалений. А спрос, как известно, рождает либо рынок, либо преступность. Долгие годы в Казахстане работал именно второй вариант: рога уходили контрабандой, а государство получало ноль. В этом случае логика властей проста: если уж товар стоит дорого, лучше легализовать оборот и контролировать его, чем позволять черному рынку жить своей жизнью.
Сколько стоят рога?
Один рог может стоить до 1 миллиона тенге. Это если исходить из расчетов полицейских. Так, в мае текущего года в городе Текели из автомобиля жителя Темиртау сотрудники управления по борьбе с организованной преступностью департамента полиции области Жетысу изъяли более 300 рогов сайгаков. Сумма ущерба в рамках попытки незаконного сбыта рогов оценивается полицией в 539,7 миллиона тенге.
Казахстанская популяция сайгака в последние годы резко выросла, уверяют специалисты. Смертность происходит естественным образом: животные гибнут зимой, при родах, от болезней. Рога с павших животных можно легально собирать, сертифицировать и продавать. Эта практика существует, например, в Монголии и работает. Если Казахстан отстроит прозрачную систему, то в бюджет могут идти вполне ощутимые деньги: не нефтяные миллиарды, но устойчивый доход, особенно для регионов, где живут сайгаки.
Браконьеры не дремлют?
Риск есть, и он прямой. Когда товар становится легальным, растет и его привлекательность. Когда появляется официальный экспорт, то появляется соблазн добывать нелегально под видом легального. И вот тут должен включаться административный ресурс: выстраивание системы контроля со стороны государства. Для этого необходима жесткая сертификация происхождения каждого рога, чипирование партий, независимый учет численности стада и реальные наказания. Только так можно снизить количество браконьерства.
Сколько их реально?
Согласно данным CITES, уже 4 миллиона сайгаков бродит по степям Казахстана. Кто-то уверяет, что эта цифра завышена. Как вообще считают численность сайгаков? Во-первых, есть авиаучеты, когда облетают степи по строго заданным маршрутам. С воздуха видны огромные стада. Их фиксируют и пересчитывают, хотя это сложно представить. Существуют математические модели: ученые накладывают данные наблюдений на статистические модели, чтобы учесть тех животных, которые не попали в поле зрения. Третий вариант — полевая биология, когда научные группы выезжают в регионы, изучают поведение, гибель молодняка, динамику перемещений. Наконец, сравнение данных с разными годами. У сайгака бывают резкие скачки численности и вниз, и вверх. Поэтому важна не только цифра за год, но и тенденция. И именно эти данные стали аргументом в пользу регулируемого экспорта.
Радоваться или беспокоиться?
Тут, скорее, оба варианта. Да, это официальный контроль вместо теневого рынка, доход в бюджет, поддержка науки и охраны природы. С другой стороны, возможный рост браконьерства, риск коррумпированности системы. Если будет выстроена честная система учета и экспорта, страна получит новый устойчивый источник дохода, а популяция сайгака будет защищена лучше, чем раньше. В противном случае через время придется вновь бороться за популяцию.