В 2022 году казахстанский Астрофизический институт имени В.Г. Фесенкова (АФИФ) вошел в состав Международного альянса виртуальных обсерваторий, а 2023-м — в Международную сеть предупреждения астероидной опасности под эгидой ООН. АФИФ — единственный институт из Центральной Азии, включенный в эту международную сеть.
С этого года в обсерватории Ассы-Тургень создается международный астрономический хаб (астрохаб) — единая экосистема, связывающая казахстанские и международные оптические телескопы на одной площадке, обеспечивающая рост компетенций через национальные и международные проекты и сотрудничество.
В казахстанской науке не так давно произошло событие, которого ученые ждали много лет — 18 октября 2023 года вышел приказ Министра науки и высшего образования РК No 536 «Об утверждении норм финансирования научных организаций, осуществляющих фундаментальные научные исследования». Как это событие повлияло на деятельность отечественных научных организаций, об успехах и задачах Астрофизического института имени В.Г. Фесенкова мы попросили рассказать нашим читателям его директора, профессора Чингиса Омарова.
— Чингис Тукенович, во-первых, разрешите поздравить вас с присвоением ученого звания профессора!
— Спасибо!
— Что касается приказа Министра науки и высшего образования... Расскажите, в чем его важность и значение для научных организаций. Что нового он привнес в научную деятельность? Чем новая система отличается от предыдущей? Если не ошибаюсь, в советские времена именно так все и работало?
— Да, но тогда подобное финансирование существовало для всей науки. Сейчас же речь идет о дифференцированной системе финансирования. Прямое финансирование касается в первую очередь научных организаций, осуществляющих фундаментальные исследования, то есть те исследования, которые нельзя напрямую коммерциализировать, но без которых развитие науки невозможно вообще. В том числе речь идет и о нашем институте. Фундаментальная наука просто не может существовать без государственной поддержки.
Институты, которые занимаются прикладными исследованиями, которые могут непосредственно монетизировать результаты своей работы, получают грантовое и программно-целевое финансирование. Они зарабатывают в том числе и на коммерциализации своих исследований и разработок.
— Что включает в себя прямое финансирование?
— В первую очередь это содержание всей инфраструктуры — зданий, сооружений, всей научно-экспериментальной базы. Также это оплата труда административного и хозяйственного персонала. И самое главное — впервые за долгое время это оплата труда ученых. В этом отличие от предыдущей схемы базового финансирования, которое включало в себя только административно-хозяйственные расходы. Но оплата труда ученых происходит в рамках той научной программы, которую предоставляет институт, которая после экспертной оценки и защиты в государственном центре научно-технической экспертизы утверждается уполномоченным органом. То есть мы должны доказать необходимость самой программы и ее финансирования, получив при этом соответствующую оценку.
И вот с 2023 года мы получили гарантированное финансирование своих научных исследований сроком на три года с возможностью последующего продолжения. Трехлетний срок обусловлен Законом о бюджете, который принимается именно на три года. Именно новое прямое финансирование фундаментальных исследований создает необходимое условие для их долгосрочного планирования, которое очень важно для обеспечения преемственности исследований и создания стабильной платформы для будущих открытий и инноваций. В целом хочется отметить, что за последние три года финансирование науки увеличилось в три раза. Это мотивирует ученых и вселяет большие надежды.
— Расскажите о последних событиях в Астрофизическом институте.
— Ведутся полноценные и активные научные исследования. Наши ученые продолжают публиковаться в самых рейтинговых мировых научных изданиях. Сейчас у нас работает около 110 человек штатного персонала. Кроме этого, в рамках грантовых исследований в нашей работе принимают участие и коллеги из других научных организаций, в том числе и зарубежных. Так что можно говорить о примерно 140 сотрудниках, включая привлеченных. Непосредственно научными исследованиями занимается более 60 ученых. Остальные — это инженерно-технический, административный и вспомогательный персонал. Хозяйство у нас большое, и его нужно поддерживать в рабочем состоянии.
Самое главное — за последние годы омолодился состав ученых. Средний возраст научных сотрудников в институте сегодня 35 лет. Это практически рекорд. К нам приходит молодежь из отечественных университетов. Это КазНУ имени аль-Фараби, Евразийский университет, Назарбаев Университет. Оттуда, где есть наша специализация. Плюс из других вузов, не связанных с астрономией, приходят хорошие специалисты — это инженерные, технические, IT-специальности. Отличная подготовка студентов в Алматинском университете энергетики и связи. Я в том году был председателем государственной экзаменационной комиссии в АУЭС, смог сам убедиться. Молодежь сегодня стремится в науку, хочет заниматься научными исследованиями. Есть отличные дипломные проекты. Так что, чтобы работать у нас, необязательно быть астрономом. Базовые знания, конечно же, математические, но специалист с дипломом политехнического университета вполне может найти им применение. У нас многие научные сотрудники, не имеющие специального астрофизического образования, занимают ведущие позиции. Самое главное — это интерес к науке.
Возвращаясь к системе прямого финансирования, можно сказать, что она позволяет поддерживать и привлекать именно молодых ученых, которые еще не проявили себя и не вошли в систему грантового финансирования, позволяющего зарабатывать на проектах.
— Раз мы заговорили о мотивации, скажите, какие зарплаты сегодня предлагает институт молодым ученым?
— Базовые ставки, конечно, небольшие, от минимальной 110 000 тенге до 260 000. Но это именно базовые. Как только ученый включается в научные исследования, входит в группу по грантовому финансированию, он начинает зарабатывать существенно больше. К слову, работа ННС, конкурсная система распределения грантов на научные исследования сегодня полностью прозрачна, проходит онлайн и не вызывает особых нареканий. Резко сократилась бюрократизация самого процесса.
Большое значение имеет тот факт, что сегодня институт сам занимается распределением средств и определяет приоритеты. По грантовому и программно-целевому финансированию в соответствии с Постановлением Правительства основная роль отводится научному руководителю, в том числе при распределении средств. То есть не администрация института, а именно научный руководитель определяет это по своему направлению. И несет ответственность за выполнение программы. И имеет полномочия и ресурсы для ее выполнения. Поэтому ученые стремятся сегодня подавать заявки на научные гранты и их выигрывать.
Также новая система финансирования позволила нам привлечь к научной работе практически всех ученых института, в том числе и тех, кто по тем или иным причинам не участвует в конкурсах по грантовому финансированию. Это в первую очередь фундаментальные направления, не связанные с прикладными исследованиями.
— Расскажите о направлениях, связанных с прикладными исследованиями. Что они в себя включают, где находят применение?
— Наш институт создает так называемую систему космической осведомленности в рамках целевой программы Аэрокосмического комитета МЦРИАП. Система создается на базе обсерватории Ассы-Тургень. Сегодня мы можем получать и каталогизировать информацию обо всех геостационарных спутниках и уже переходим на низкоорбитальные спутники благодаря созданию широкоугольных оптических систем. Это одна из важнейших программ для аэрокосмической отрасли Казахстана. Сегодня у РК пять спутников — две геостационарные телекоммуникационные системы KazSat, два спутника дистанционного зондирования, один — научно-технического назначения. И для них, как и для всех других, большую опасность представляют как космический мусор, так и сближение с другими спутниками. Мы ежедневно обмениваемся данными с Республиканским центром космической связи. После введения в работу в этом году новых широкоугольных оптических систем можем наблюдать и низкоорбитальные спутники, а эта работа уже в интересах наших коллег из «Казахстан Гарыш Сапары».
— Астрофизика — как известно, наука без границ. Что нового в вашем международном сотрудничестве?
— Конечно, мы продолжаем развивать отношения с нашими зарубежными партнерами, в частности с «Ариан Групп» — ведущей европейской аэрокосмической компанией. В следующем году планируем установить в обсерватории Ассы-Тургень телескоп в рамках совместной программы, обмена данными, подготовки специалистов. Недавно мы провели переговоры с космическим агентством Польши. Они также заинтересованы в установке своего телескопа.
— Пять лет назад мы с вами говорили о планах по созданию на базе обсерватории Ассы-Тургень международного астрономического хаба. Получается, эти планы реализуются?
— Да, можно говорить об их реализации. Первым «внешним», если можно так сказать, был телескоп Назарбаев Университета. В прошлом году мы установили, а в этом году ввели в работу телескоп Пулковской обсерватории. В планах на следующий год — подписание договора о сотрудничестве с «Ариан Групп». И вот теперь проявили интерес поляки. Также ведем переговоры с Индией в рамках наблюдений ближнего космоса, и с Китаем будем вести...
Так что Ассы-Тургень — это реальный международный астрофизический хаб с перспективой расширения его участников. Кода-то, лет десять назад, эта идея была впервые озвучена нашим инженером Максимом Круговым на научной конференции в АФИФ, и тогда она казалась мечтой. Но потом все это превратилось в конкретный план, и вот теперь он реализуется. Тем более что таких мест, как наш Ассы-Тургень, на Земле остается все меньше и меньше.
Я бывал во многих известных астрономических центрах, и почти везде астроклимат меняется в худшую сторону. Особенно в тех обсерваториях, которые находятся у моря, посреди океана. У других же, расположенных вблизи крупных городов, большой процент светового загрязнения, как, кстати, и на нашей Тянь-Шаньской, расположенной вблизи Большого алматинского озера.
— Как сегодня работает Тянь-Шаньская обсерватория? По ее поводу у вас тоже были отдельные планы и программы...
— Она работает, действуют оба метровых «Цейса». Ведутся наблюдения. В зависимости от чистоты неба, конечно. Но у нас есть планы по передислокации научного оборудования в обсерваторию Ассы-Тургень. О причинах мы уже много раз говорили. Это городская засветка, более высокая турбулентность атмосферы, ограниченный горами горизонт. Также очень важен экономический фактор — содержать две обсерватории очень дорого. Так что и с научной, и экономической точек зрения нам надо полностью переходить в обсерваторию Ассы-Тургень. Тянь-Шаньская должна стать мощным научно-образовательным и туристическим центром — республиканским и даже международным. Для этого там есть все необходимое — и инфраструктура, и оборудование. Конечно, создание такого центра требует инвестиций и должно носить характер государственно-частного партнерства. Мы, в свою очередь, примем самое активное участие и окажем всю необходимую поддержку. По этому вопросу ведем переговоры с Казахтуризмом, Министерством туризма и спорта, так как силами одного института эту программу нам не осилить.
Основная проблема — нужно решить юридические вопросы и создать условия для привлечения инвестора. Мы готовим дорожную карту по преобразованию Тянь-Шаньской обсерватории в научно-образовательный и туристический центр в рамках тех задач, которые ставит Президент нашей страны Касым-Жомарт Кемелевич Токаев по развитию туристической отрасли Казахстана.
— Что сегодня можно назвать большой задачей, целью или даже мечтой для вас и ваших коллег?
— На самом деле, несмотря на модернизацию наших приборов, установку новых, в том числе в сотрудничестве с зарубежными институтами, нам крайне необходим более мощный, большой телескоп с диаметром зеркала 2,5 метра или больше. Все оборудование имеет пределы модернизации, а без такого аппарата сложно говорить о каких-то прорывных проектах, новых открытиях, особенно в исследовании дальнего космоса. Так что, да, нам нужен большой телескоп, и мы с нашими партнерами из Назарбаев Университета, КазНУ имени аль-Фараби планируем создание рабочей группы, которая разработает соответствующее предложение для Правительства.
Справка НП
Обсерватория Ассы-Тургень имени академика Т.Б. Омарова Находится на высокогорном плато Ассы-Тургень на высоте 2750 метров над уровнем моря в 75 километрах к востоку от Алматы. Регулярные наблюдения начались в 1981 году с помощью телескопа Zeiss-1000. Крупнейший в Казахстане телескоп АЗТ-20 с диаметром главного (параболического) зеркала 1560 миллиметров был введен в эксплуатацию 27 июля 2017 года.
В настоящее время в обсерватории работают шесть телескопов. Они представляют собой автоматизированную систему, связанную с сервером. Телескопы не просто работают в автоматическом режиме, но практически без участия человека. Они получают задачи с единого сервера и распределяют их между собой.
В дальнейшем эта система будет совершенствоваться, и к ней могут быть подключены и другие обсерватории. Телескопы будут обмениваться данными. По сути, «переговариваться» между собой, решая, как наиболее оптимально выполнить задачу, поставленную учеными.
Ассы-Тургень — обсерватория с наилучшими астроклиматическими условиями в Казахстане. Одна из лучших в мире по этим параметрам. Высокая прозрачность атмосферы, отсутствие светового загрязнения и малая турбулентность воздушных масс делают это место наиболее подходящим для задач наблюдательной астрофизики.
Фото Максима Кругова