У большинства землян название государства Израиль не ассоциируется более ни с чем, кроме перманентного конфликта между семитами-евреями и семитами-арабами. Но есть тут территория, где взрывы редки, а мирная тишина — обычная составляющая пейзажа. И, несмотря на то, что эта «тихая зона» занимает 60 процентов от небольшой и беспокойной страны, на нее никто особо не претендует и за нее особо не воюет. Эти 60 процентов Израиля — пустыня.
Пустыня как судьба
Так что страницы Библии вовсе не случайно переполнены пустыней. С нее, собственно, начинались все значительные события и этапы в жизни и судьбе ветхозаветных евреев на Земле Обетованной. Действительно, именно в пустыне, подобно тому, как делают это современные кочевники-бедуины, ставил свой шатер переселившийся из халдейского Ура Авраам. А после — наследовавший ему неистовый Исаак.
Здесь же (пока Иосиф не перевез престарелого отца в Египет) скитался и злосчастный Иаков-Израиль, родоначальник 12 колен, имя которого носит современное государство.
Сюда, в пустыню, бежал от гнева фараона неистовый Моисей, нашедший свой конец в бесплодной земле Модиамской. А перед тем на таком же бесприютном Синае он беседовал с Богом, сокрытым пылающим терновым кустом, и принимал скрижали Завета, от коих, в общем-то, и зачалась вера, которая не дала затеряться в пучинах времени и рассеяться бесследно народу израилеву.
И еще 40 лет тут, в пустыне, постигало величие единобожия непослушное и нервное племя, выведенное Пророком из Египта и осужденное Богом на посмертное скитание за свои колебания.
«В пустыне сей падут тела ваши, и все вы, исчисленные, сколько вас числом, от двадцати лет и выше, которые роптали на Меня, не войдете в землю, на которой Я, подъемля руку Мою, клялся поселить вас…»
Чтобы воспринять что-то принципиально новое, необходимо, чтобы сменилось поколение. Так оно и случилось. Так оно происходит и поныне.
Библейская земля
Вместе с отжившим прошлым в пустыне остался и Пророк, равного которому «не было более у Израиля, …которого Господь знал лицом к лицу». Никто не ведает, где закончилось его земное поприще. Но, несмотря на то, что написано «никто не знает места погребения его даже до сего дня», попытки найти могилу Моисея в безжизненных скалах Моава не прекращаются уже много десятилетий.
А много столетий спустя, здесь же, по другую сторону Мертвого моря, произошло событие, явившее собой новую эру в истории человечества. «Иисус, исполненный Духа Святого, возвратился от Иордана и поведен был Духом в пустыню. Там сорок дней Он был искушаем от диавола и ничего не ел в эти дни…»
После чего «возвратился Иисус в силе духа в Галилею; и разнеслась молва о Нем по всей окрестной стране».
Молва-то разнеслась, но народ израильский по первости вовсе не повалил следом за новым Пророком. Народу нужны были чудеса. А слова — всего слова. «Глас вопиющего!» Вопиющего где? «В пустыне!»
N.B. Моисей, Будда, Иисус, Мухаммед — одного корня?
Знакомому с азами буддизма эти евангельские страницы всегда напоминают историю другого Великого Учителя Будды Шакьямуни с его радениями под деревом Бодхи и искушением демоном Марой. Все это служило поводом к многочисленным инсинуациям об «индийском периоде» жизни Иисуса Христа. Тем более что для измышлений имеется другой мощный стимул — солидный пробел в биографии Христа.
Где Он провел большую часть своей сознательной жизни от отроческих споров с законниками в Храме до самого момента крещения в Иордане — никто доподлинно не знает. Интересно, что само крещение в водах реки также сильно напоминает обряды поклонения водам священной Ганги, которые и доселе можно наблюдать на гатах Бенареса.
А если обратиться к другой традиции — исламу, то окажется, что много общего можно найти и в биографии следующего великого пророка Мухаммеда, который, прежде чем приступить к своей миссионерской деятельности, также много времени провел наедине с пустыней. Где также получал основы новой веры из первых уст.
Многолюдный Негев
На заре 2000-х мы с приятелями (это были системные «ленсменовцы» журналисты Игорь Шахнович, Александр Губерт и Дмитрий Бациев) путешествовали по Израилю на арендованном автомобиле. За рулем по очереди сидели коллеги, а вместо навигатора был я.
А путеводителем и гидом служила в том числе карманная Библия. Потому как Святая Земля — это такое волшебное поле, что, где ни копни, обязательно вывернешь какую-нибудь строчку, а то и целую главу из Писания.
Хотя Земля эта вблизи выглядит вовсе и не полем, а в основном все же пустыней. Пусть и не такой канонической, песчаной, как Руб-эль-Хали, по которой катают на джипах по барханам туристов в ОАЭ. И не такой безрадостной глиняной, хорошо известной всем южноказахстанцам. Но все же вполне канонической.
Ландшафтно пустыни Святой Земли — это скорее выжженные солнцем каменистые горы с очень разнообразным набором пейзажей и массой неожиданностей. Оттого-то путник здесь всегда в ожидании чего-то необыкновенного. И ожидание это редко остается неоправданным.
Я всегда любил пустыни. Их безлюдный ритм, их жесткая бескомпромиссность, их необыкновенная близость к космосу — все это возбуждает меня гораздо сильнее, нежели даже переполненные полуобнаженными красотками пляжи на модных курортах.
Пустыня — то место, где можно быть самим собой, не напрягаясь от чужих взглядов и не оглядываясь на окружающих. Просто потому, что их тут нет. Или, по крайней мере, не должно быть.
Но вот в отношении Негева тут есть определенное несоответствие — в пустыне Негев людно. Огромная, по сравнению с остальным Израилем, но вовсе мизерная в сравнении с другими пустыня эта вся перерезана асфальтированными дорогами с заправками и кафе через каждые 10 километров.
Нынче трудно увидеть в ней то страшное и гиблое место, которого так боялись путники в течение минувших тысячелетий.
По местам боевой славы Мордехая Вануну
Даже самый важный и секретный объект Негева несложно увидать невооруженным взглядом. Хотя только издали. О повышенной секретности красноречиво сигналил во все стороны патрульный дирижабль (дронов тогда еще не было), зависший над этим злачным местом.
Этот секретный объект — Камаг, более известный как Центр ядерных исследований в Димоне.
А известность Димонский центр получил в 1986 году благодаря стараниям Мордехая Вануну — марокканского еврея, какое-то время проработавшего в ядерном центре на исторической родине, а после эмигрировавшего в Австралию, принявшего христианство и продавшего оборонный секрет британским журналистам.
Вот тогда-то и выяснилось, что у Израиля в библейской пустыне имеется маленький заводик по производству атомных боезапасов и готовое ядерное оружие, много оружия. Поднялся шум.
Правда, не такой отчаянный, как вокруг мифической атомной бомбы Ирана. Но про иранцев и прочих северокорейцев тогда еще вообще-то не думали. Потому-то вопиющий глас разоблачителя Вануну живо обратился в вопиющий шум и сильно расстроил израильское правительство.
Грозный «Моссад» получил задание вернуть заблудшую овцу в родные пенаты и сделать из нее козла отпущения.
Провели классическую тайную операцию. Продажного физика соблазнили женщиной, выманили из Лондона в Рим, укололи морфием, заковали в цепи, бросили в трюм с апельсинами и привезли туда, куда он меньше всего стремился, — в родной Негев.
Ведь тут, в библейской пустыне, находятся не только самые секретные оборонные объекты, но вперемежку и самые популярные и населенные тюрьмы Израиля. Их в отличие от Димона хорошо видно с дорог. Их никто не прячет.
Впрочем, к моменту нашего визита Мордехай «откинулся» после отсидки. Правда, без права общения с журналистами. Так что мы тогда со спокойной совестью проехали мимо. Тем более что...
Величайшие силы Земли
Это все интересно, однако имеет лишь косвенное отношение к той чудесной пустыне, по которой мы путешествовали.
Лично для меня гораздо увлекательнее те страсти, которые откипели тут, в пустоте и безмолвии, много миллионов лет назад. В данном случае кипели они не в переносном, а самом прямом смысле слова.
Пустыня Негев местами сплошь покрыта изверженными породами. Сохранились и остатки тех кратеров, через которые это все когда-то извергалось земным чревом. О размере былых катастроф красноречивее всего свидетельствуют размеры трех старых вулканов, остатки которых разбросаны по пустыне, — Махтеш-Рамон, Махтеш-Хагадоль и Махтеш-Хакатан. Размеры самого большого негевского кратера Махтеш-Рамона — восемь на 40 километров (некоторые путеводители объявляют его самым великим в мире, пусть это будет на их совести).
Пересекающая его автотрасса № 40, ведущая из Иерусалима в Эйлат, спускается вниз по трехсотметровому обрыву. Не все автолюбители благополучно преодолевали этот спуск и нисходили по извилистому серпантину. Внизу валялись останки искореженных автомобилей, достигших дна кратера иным способом. Рядом с ними дежурила пара предприимчивых арабов. Специалистов по раскурочке автоостанков на запчасти. Ребята явно ждали, когда сверху навернется очередная удача.
Махтеш-Рамон — Нгоронгоро Израиля. Тутошний национальный парк с охраняемыми от людей зверями — самый обширный в Израиле. Хотя, конечно, знаменитый танзанийский кратер-заповедник будет побогаче. Сопоставлять их это все равно что сравнивать ложку с вилкой.
Бессчетных стад антилоп гну и жирафов можно увидеть только в Нгоронгоро. Зато в Махтеш-Рамоне можно повстречать не только каменного барана и синайскую агаму, но и знаменитый танк «Меркава», предназначенный для боевых действий в условиях пустыни.
Можно учиться
Вообще говоря, охрана природы и уровень экологического воспитания в Израиле достойны если не восхищения, то во всяком случае пристального внимания. Природные резерваты, созданные для того, чтобы лишний раз не ворошить среду, охватывают семь процентов страны. И, хотя они по большей части невелики по размерам, общее их количество уже четверть века назад приближалось к сотне, и они достаточно надежно защищали большую часть биологических, геологических и археологических раритетов страны.
Но не только защищали. В каждом из этой сотни резерватов мы непременно натыкались на юных экскурсантов, которых по специальной школьной программе сызмальства учили любить свою землю. И, нужно сказать, будущее Израиля в этом отношении выгодно отличалось от аналогов в других странах, например в Казахстане. Хотя, конечно, придурки — любители наскальных и настенных росписей — встречались и там, но их деятельность не выглядела столь назойливой, как активность наших придурков в окрестностях Алматы или в том же Боровом.
В идеале сеть израильских национальных парков — еще и выгодное коммерческое предприятие. Но это в идеале мирного времени. Состояние перманентной войны, в которой находится страна и которое как раз обострялось в те годы, когда мы познавали ее на арендованном автомобиле (также, как и то, что случилось в эти годы), распугало иностранных туристов, приносивших ранее немалые доходы.
Зато в такие времена можно было спокойно наслаждаться необычайной для сих мест тишиной и даже пользоваться полным одиночеством в местных национальных парках. За исключением разве что выходных дней, когда можно было вдруг оказаться в потоке местных экскурсантов.
Андрей Михайлов — писатель-географ, автор географического романа «Казахстан» и дилогии «К западу от Востока. К востоку от Запада». Фото автора